Наш первый подкаст мы единогласно решили сделать по поэмам Василия Дмитриевича Фёдорова. Для нашей библиотеки он - особенный писатель, ведь она названа его именем. Василий Дмитриевич Фёдоров (1918—1984) — русский советский поэт. Лауреат Государственной премии СССР (1979). За сорок лет творческой деятельности (1944 - 1984) им написано большое количество поэтических и прозаических произведений, которые не утратили своего значения, которые по-новому раскрываются сегодня перед читателями.
Поэма. Проданная Венера
Василий Дмитриевич Фёдоров
Я был у старших на примете,
И вот однажды мне велят
На комсомольском комитете
О красоте прочесть доклад.
Мой вкус был самым деревенский,
А други просят:
— Не забудь
О красоте, ну, знаешь, женской
В своём докладе помянуть. —
А что я знал?
Что есть сутулость
И есть девическая стать?
На чём Душа моя споткнулась,
Не надо мне напоминать.
И всё же будущего ради,
Марая белые листы,
Задумал я в своём докладе
Раскрыть все виды красоты:
Всё то, чем люди восторгались,
С чем шли, рассеивая мрак.
Все темы прочие давались,
А тема женская —
Никак!
Не помогал мне опыт древний,
Что лёг в пудовые тома...
Всё лезет на глаза деревня,
Подслеповатые дома,
И щучьи зубы частокола,
И рёбра старого плетня,
И школа сельская...
Та школа,
В которой около меня
Сидела Граева Наташа...
В те дни она такой была,
Что ничего природа наша
Прекраснее не создала.
В деревне, помню, говорилось
С насмешкой острою, как нож:
— Ты что-то, девка, загордилась —
Как Ната Граева идёшь!
Теперь
Хочу увидеть снова
Всё то, что память сберегла.
И речка времени былого
Перед глазами потекла.
Избрал я место наудачу
У каменного голыша,
Сижу за кустиком — рыбачу,
Ловчусь перехитрить ерша.
С настойчивостью непонятной
Мечтаю о его клевке
И всё смотрю,
Как луч закатный
Разнежился на поплавке.
Не видел я, как по откосу
Прошла она,
Как на песок
Одежду сбросила
И косы
Под синий спрятала платок.
Но видел я,
Как стихли воды,
Когда она к реке прошла —
Фантазия!
Каприз природы!
Причуда света и тепла!
Она, омытая лучами,
Когда вода коснулась стоп,
Легонько повела плечами,
Как будто сбросила озноб.
Волна пред нею расступилась
И снова преградила путь...
Блестели плечи,
Золотилась
Её заносчивая грудь.
Там,
Над речною глубиною,
Произнесли мои уста
Ещё не троганное мною
Большое слово:
Красота.
Ничем
Не помешав Наташе,
Преодолев блаженный стыд,
Я подстерёг её тогда же
У зеленеющих ракит.
Как, вспоминаю, сердце билось,
Когда, проплавав полчаса,
Она пришла, остановилась
И заглянула мне в глаза!
Смутилась вдруг,
Стыдливой стала...
В моих зрачках —
Ей-ей, не лгу! —
Себя, должно быть, увидала,
Какой была на берегу.
А старики —
И это тяжко —
Судили Нату под гармонь:
— Конём любуются в упряжке,
Конь на гульбе
Ещё не конь...
Спеша продлить воспоминания,
Как в прежние твержу я дни
Знакомое ей заклинанье:
“Ты с глаз моих не уходи!”
Но время воздвигает стены,
И самой страшною стеной
Огни и дымы дней военных
Заколыхались предо мной...
И вскоре
Я её увидел,
Взглянув на мир из-под руки,
Не на гульбе —
В том самом виде,
Как выражались старики.
Увидел с тёмными горшками,
Перекалёнными в печах,
С шестипудовыми мешками
На перекошенных плечах.
Порядок слов,
Звучавший мило,
Теперь бросал всё тело в дрожь:
— Ты что-то, девка, приуныла —
Как Натка Граева идёшь!..
При встрече
На дороге пыльной
Её глаза несли мне весть,
Что от работы непосильной
Вся свяла, не успев расцвесть.
Лицо обветрено и грубо.
И шла она,
Не шевеля
Губами,
Потому что губы
Потрескались,
Как в зной земля.
Давно успела позабыть,
Что до поры иссохли груди,
Что стала по земле ходить,
Как ходят пожилые люди,
Что живость света и огня
В её глазах давно заснула.
В мои с надеждой заглянула —
И отшатнулась от меня.
В моих,
Повидевших немало, —
А в них я всё сберечь могу! —
Себя в соседстве увидала
С той, прежней, Натой,
Что стояла
Передо мной
На берегу.
Я знал,
Что из морщин бессчетных,
Примеченных издалека,
Любая чёрточка почётна,
Как честный шрам фронтовика.
Читает: Игорь Прудников
